Яся всегда любила животных. Особенно в детстве. И сердобольно тащила в дом всех неприкаянных котиков, пёсиков и даже нежизнеспособных птенчиков, по недомыслию выпавших из гнезда и уже продегустированных местными хищниками. Облегчал ситуацию тот факт, что выросла Яся в задрипанном провинциальном городишке сельского типа, в частном доме, где наличие котиков-пёсиков и даже птичек на площади, смежной с жилой, не особенно возбранялось. Котики и пёсики чаще всего бывали приняты в семью, обеспечивались прожиточным минимумом в виде миски, подстилки и будки, и с большим или меньшим успехом проживали отведенный им природой век, не особенно обременяя хозяев своим присутствием. И даже некоторую пользу приносили – по охране общественного порядка на частном подворье и ограничению популяций грызунов.

С момента переезда на просторы мегаполиса, в общежитие, в комнату площадью 16 квадратов, рассчитанную на 4 человека и укомплектованную волею студсовета шестью студентками, любовь к представителям фауны несколько померкла. Точнее, перешла в плоскость теоретическую. Тащить щенков и котят было категорически некуда, посему сердобольность Яси вынуждена была ограничиться дарственными половинками оторванных от сердца (точнее, от голодного желудка) столовских котлет.

Много лет спустя, получив в собственность 36-метровое жилье с отдельной кухней и раздельным санузлом, Яся первым делом завела котёночка. Точнее, кошечку. По рекомендации хозяев – приличное создание, четко понимающее порядки в доме и воспитанное мамой-кошкой в строгости по части туалета.

Неизвестно, что сказала на прощание своему чадушку мама-кошка, но, оказавшись в новом доме, крохотная кошка Лариска объявила хозяйке войну по всем направлениям, включая туалет. Или начиная с него. Проще говоря, ср...ть она хотела на ваш туалет, а также на вашу кухню, на ваш ковер и на ваш диван. И не только ср...ть. И не только хотела…

И это было бы еще полбеды. Кошка Лариска, умещавшаяся на Ясиной ладони целиком и полностью со всеми лапами, ушами и хвостом, топала, как бегемотиха на сносях. Топать она предпочитала по ночам, устраивая гандикап в небольшой квартире, переходила с галопа на аллюр, осваивала иноходь и завершала очередной круг, повиснув на гардинах. Спуститься с гардин самостоятельно Лариска не могла, и тогда однокомнатный ипподром оглашался утробным ревом динозаврика-каннибала, который папу съел, маму съел и совсем сиротой остался. Измученная недосыпом Яся сползала с дивана, невыносимо смердящего последствиями Ларискиного воспитания и ароматами бытовой химии, снимала каннибала с гардин, награждая легкими подзатыльниками со стороны хвоста, и укладывала чудовище на матрасик из махрового полотенчика. Минут через 10 очередной круг гандикапа объявлялся открытым, и Лариска стартовала с матрасика, оглушительно топоча по линолеуму крохотными лапками.

Честно говоря, для Яси до сих пор осталось загадкой, чем именно может ТАК грохотать создание, в котором живого веса меньше двухсот грамм?!

Но и это было еще не всё. Воспитанная в лучших кошачьих традициях Лариска, вырвавшись из-под опеки заботливой маменьки, как все нормальные дети, решительно отвергла все догмы, каноны и правила родимого племени. В первую очередь она вознамерилась опровергнуть устойчивое заблуждение человечества о нелюбви кошек к воде. Стоило Ясе приоткрыть дверь в ванную комнату, как мохнатое средоточие протестов устремлялось в наметившуюся щелку и с победным воплем приземлялось на дно ванны. Независимо от наличия жидкости в трехсотлитровой посудине. Несколько раз визжащий и царапающийся обсосок удавалось вынуть из наполненной ванны «с пенкой» без особого вреда для здоровья. Правда, только Ларискиного: Ясины руки в такие моменты украшались веселенькими узорами из кровоточащих царапин.

Такую же неистребимую тягу к дайвингу мини-кошка демонстрировала и в отношениях с унитазом, что каждый раз превращало посещение Ясей туалета в спецоперацию «морских котиков» по обороне Персидского залива. Извлечение обсоска из глубин сантехники сопровождалось звуковыми и травматическими эффектами, аналогичными результатам посещения ванной.

Предел Ясиному терпению и венец ее любви к животному миру наступил в тот самый вечер, когда, согласно заведенному в доме порядку, потребовалось выпарить в кипятке пластмассовое мусорное ведро. С целью облагораживания последнего и освежения домашней атмосферы. На ту беду водица в сетях горячего водоснабжения, вопреки всем правилам ЖКХ, по температуре максимально приблизилась к крутому кипятку. Помня о кискиных извращенных наклонностях, Яся отвлекла настырную естествоиспытательницу кусочком свеженькой куриной печёнки, и, соблюдая жесточайшую конспирацию, стремительно провернула процедуру засовывания помытого ведра под тугую струю кипятка.

Но это было полдела. По истечении десяти минут требовалось извлечь ведро из ванны, уже слегка наполнившейся кипятком ввиду затыкновения сливного отверстия пластиковым донышком объекта. Тщательно изучив диспозицию и не усмотрев в опасной близости Ларискиного полосатого хвоста, Яся осторожно приоткрыла дверь…

Но убогому бледнолицему никогда не провести настоящего индейца! Не успела дверь покинуть уютные пазухи косяка, как из комнаты с душераздирающим воем взлетающего бомбардировщика и грохотом идущей в атаку фаланги легионеров на просторы двухметрового коридора вынеслось оно. Средоточие подросткового протеста и ниспровержение кошачьих принципов.

На штурм досадного препятствия в виде Ясиного тщедушного тельца чудовище кинулось по команде «Когти наголо!». Легко пробороздило снизу вверх тонкие домашние брючата, включая живые Ясины ноги. Быстренько перебирая игольно-острыми царапками по спине, взобралось на Ясину несчастную голову, и оттуда, издав боевой клич индейцев-чероки, с изяществом и прытью белки-летяги сигануло в ванну с кипятком…

Дальше беременным, впечатлительным и слабонервным читать не рекомендуется. Отвалите от монитора, накапайте триста капель валерианки и зажуйте икебаной из пустырника. До новых встреч!

Ошпарив нежные котёночьи голо-розовые лапочки и едва прикрытое младенческой шёрсткой пузико, динозаврик взвыл так, что предыдущие звуковые спецэффекты показались робким плачем рахитичного ребенка. В унисон с ней истошно взвыла и Яся, отродясь девушка чувствительная и сопереживательная. Не успев сообразить ничего конструктивного и презрев опасности крутого кипятка, она кинулась вылавливать пострадавшее чудовище из явной погибели. Закрыть плюющийся раскаленной жидкостью кран ума не хватило – посему мероприятие сопровождалось периодическим попаданием Ясиных конечностей под гейзер. Лариска, продолжая орать, металась по гигантской эмалированной миске с горячими скользкими краями, подпрыгивала и снова плюхалась в кипяток. Перепуганная Яся пыталась ухватить выворачивающееся существо и вновь роняла его в воду, инстинктивно разжимая пальцы, когда в руки вонзались коготки и зубки…

На самом деле, конец света длился не больше минуты. Но что это была за минута! Хичкоковские «хорроры» на этом фоне смотрелись как рождественская страшилка для младшего грудного возраста…

Минуту спустя ошпаренная Лариска была выдернута из ванны ценой разодранных в тряпки сваренных в "мешочек" Ясиных рук и завернута в полотенчико. Всхлипывая и ругаясь нехорошими словами, Яся одной рукой прижимала к себе постанывающий кулёк, другой выворачивала на пол содержимое «аптечной» тумбочки в поисках противоожоговой мази. В дверь ломились соседи, сильно заинтересованные вопросом, кому тут можно начистить табло за экстренную побудку в первом часу ночи. Узнав, в чём дело, добрые соседи предложили удавить котёночка из милосердия, а заодно и хозяйку придушить – чтоб сама не мучилась и людей не терроризировала.

До утра время прошло в однообразных развлечениях. Яся щедро мазала Ларискины болячки «солкосерилом» и бинтовала, не менее щедро поливая бинты горючими слезами. Лариска, предсмертно закатывая глазёнки, конвульсивно дергалась, хрипела, а, освободившись из хозяйкиных объятий, немедленно сдирала бинты и слизывала мазь. После пятого захода на оказание неотложной медицинской помощи Яся махнула рукой на намерение выспаться и, закутав вновь перебинтованную киску, начала ходить по комнате, напевая сквозь слезы все известные колыбельные…

Неделю спустя Яся принесла подлеченное чудовище в офис и оформила развод путем передачи Лариски бывшим владельцам с формулировкой «Не сошлись характерами». Наивная попытка пояснить суть конфликта сослуживцам привела лишь к тому, что за Ясей прочно укрепилась слава котоненавистницы с ужасающим комментарием: «А кошек она в кипятке варит!».

Так трагично закончилась Ясина попытка единения с природой. И Яся от греха подальше разлюбила домашних животных. Как класс млекопитающих.

Фотосессия «Люся и курица».

Курица - это любимая игрушка из латекса, которая пищит и очень хорошо тяпается зубами. Курица таскается в зубах по всему дому и суётся всем по очереди с намёком на поиграть. Курицу можно бросать вдоль коридора - а Люся будет ее приносить (говорят, склонность к апортированию - тоже из лабрадорского прошлого. Якобы). Но отдавать не будет - надо соблюсти риутал и курицу отбирать, всячески таская за неё Люсю по квартире.

В общем, вот они вместе:)

Серия про лапы. Как мы их умеем складывать и раскладывать:)